Структурная реорганизация и демократизация
жизни научного сообщества СО РАН
Сохранение его единства

Прежде всего следует заметить, что работа в этом направлении должна была и должна сейчас учитывать две тенденции противоположной направленности:

Обе тенденции имеют объективную основу, и поэтому в намечавшихся мерах Президиум стремился находить разумный компромисс, который в большей мере работал бы на консолидацию сообщества, а не на его дезинтеграцию.

Рассмотрим несколько примеров, касающихся соответственно институтов, научных центров и Сибирского отделения в целом.

Вспомните историю с формированием системы объединенных институтов Отделения. Все начиналось со стремления крупных отделов достаточно широкопрофильных институтов повысить статус своей самостоятельности. Взвесив плюсы и минусы частичной дезинтеграции институтов и одновременно повышения ответственности выделяющихся частей, Президиум пришел к выводу, что положительная сторона второй части перевешивает негативные аспекты, и поэтому преобразование наиболее крупных институтов в систему ассоциированных институтов на перспективу полезно, поскольку сохраняющиеся и нарождающиеся в новых условиях новые общие интересы должны содействовать нарастанию обратных интеграционных тенденций, причем уже не столько на административной основе, сколько под влиянием экономических интересов.

Так и произошло. И поэтому, когда по ряду причин встал вопрос о преобразовании специальных конструкторских бюро в конструкторско-технологические институты, то КТИ спокойно влились в систему объединенных институтов.

К настоящему времени уже накоплен значительный опыт работы объединенных институтов. Надо, чтобы каждый из них, поскольку между ними есть неизбежные структурные и управленческо-организационные различия, проанализировал итоги деятельности в предшествующий период и представил их Президиуму СО РАН для организации открытого сводного обсуждения.

Последнее тем более целесообразно, что Отделению необходимо от реструктурирования отдельных институтов перейти к хорошо продуманной перестройке самой сети наших научных учреждений. Мне кажется, что при такой перестройке ассоциация как форма интеграции по интересам родственных, но уже территориально разделенных институтов может также сыграть серьезную роль.

Перейдем теперь к взаимоотношениям нашего сообщества на уровне научных центров и Отделения в целом. В двух-трех научных центрах СО РАН в начале отчетного периода возникали очаги обсуждения возможности выхода из состава Сибирского отделения РАН с прямым подчинением Президиуму РАН. Они не разгорелись потому, что на одном из Общих собраний СО РАН было сформулировано положение, что ни Общее собрание, ни Президиум СО РАН не будут, да и не имеют права, возражать против такого решения, если большая часть научного сообщества научного центра выскажется за выход из состава Сибирского отделения. Эта позиция сыграла стабилизирующую роль, в том числе применительно к ситуации по Якутскому научному центру, осложнившейся в свое время в связи со стремлением республик в составе Российской Федерации обзавестись своими собственными академиями наук. В случае Якутии удалось найти разумное компромиссное решение на основе передачи части институтов Якутского научного центра СО РАН, ориентированных преимущественно на общественные науки, в состав создававшейся Национальной академии и подписания документов о сотрудничестве этой академии с институтами ЯНЦ СО РАН.

В последнее время появились новые, не столь явные, но опасные факторы, действующие в направлении дезинтеграции Сибирского отделения, которые наше сообщество должно ясно понимать.

Эти факторы в основном связаны с очень низким уровнем базового бюджетного финансирования, необходимостью поиска дополнительных, в значительной мере местных, источников финансирования и нарастанием в условиях постоянной нехватки средств и влияния рыночной морали деструктивных настроений, типа "своя рубашка ближе к телу". Нехватка в стране оборотных финансовых средств приводит к тому, что реальные денежные потоки все в большей и большей степени заменяются различными системами зачетов, которые привязываются к взаиморасчетам территорий и федерального бюджета. Тем самым все большая часть бюджетного финансирования, прежде всего по незащищенным статьям, оставаясь федеральной, по существу изыскивается на местном уровне. Кроме того, фактическое прекращение выделения средств из федерального бюджета на поддержание инфраструктуры научных центров вынуждает президиумы центров все чаще и чаще просить помощи у местных властей. Надо отдать им должное —республиканские, краевые и областные власти Сибири стараются по мере своих возможностей помогать выживанию научных центров. Это серьезная помощь академиче-ской науке Сибири, но одновременно и неизбежное ослабление каркасных финансовых скреп внутри Отделения.

Руководство РАН не раз высказывало тезис, что с финансированием региональных отделений РАН "отдельной строкой" надо кончать. Если "отдельные строки" региональных отделений в ежегодных законах о бюджете будут ликвидированы, то научные центры СО РАН будут финансироваться непосредственно из Москвы Президиумом РАН, и финансовые скрепы между научными центрами на территории Сибири вообще исчезнут. Координирующая роль Президиума СО РАН при отсутствии возможности финансового маневра в определявшихся Общим собранием РАН рамках станет мифической, и Отделение из системы научных центров с достаточно единым научным сообществом превратится в совокупность малосвязанных между собой научных центров, каждый из которых будет вынужден решать значительную часть своих проблем, незакрываемых местными властями, в Москве. Не спасает от этого и иногда высказываемая идея введения должности специального вице-президента РАН, курирующего три региональных отделения, а точнее совокупность научных центров на Урале, в Сибири и на Дальнем Востоке.

Идти на потерю "отдельной строки" региональным отделениям имело бы какой-то смысл, если бы центральная часть РАН резко опережала региональные отделения по кажущемуся (без индексационного пересчета) росту объемов бюджетного финансирования научно-исследовательских работ. Но за период с 1992 по 1996 год объем бюджетного финансирования центральной части РАН возрос (хотя на самом деле уменьшился) в рублевом исчислении в 116 раз, а по СО РАН —в 136 раз.

Надеяться на то, что противостоять угрозе дезинтеграции Сибирского и других региональных отделений в случае потери "отдельной строки" помогут региональные научно-технические программы типа программы "Сибирь", в нынешних условиях вряд ли возможно. Свертывание программы "Сибирь" в начале отчетного периода в связи с тем, что министерства и ведомства, серьезно поддерживавшие ее ранее, в условиях нараставшего экономического кризиса лишились такой возможности, удалось приостановить благодаря усилиям академика Н.Л.Добрецова, сумевшего убедить Миннауку РФ и Межрегинальную ассоциацию "Сибирское соглашение" финансировать ее на паритетных началах. Однако должного разворота работ по возрожденной на новой основе программе "Сибирь" добиться не удалось из-за ограниченности средств, реально получаемых Миннаукой РФ из федерального бюджета (рис. 1).

Рис. 1. Поступление средств на программу "Сибирь" со стороны заказчиков сибирского региона и Миннауки РФ (в % за 1993, 1994, 1995 и 1996 годы).

В 1996 году предприятия и администрации субъектов Федерации на территории Сибири вложили в реализацию программы 10950 млнруб., а Миннауки РФ всего 665 млн руб.

В этих условиях рассчитывать на то, что программа "Сибирь" сможет сама по себе парализовать упомянутые дезинтегрирующие факторы, не приходится. Но в случае нарастания должных интеграционных компонент в рамках "Сибирского соглашения" программа "Сибирь" также должна сыграть существен-ную интегрирующую роль, даже если поддержка программы из федерального бюджета будет невелика.

Важным фактором противостояния деструктивным процессам на уровне Отделения может стать и формирование межтерриториальных ассоциаций родственных институтов наших научных центров на основе общих интересов в борьбе за гранты зарубежных и отечественных фондов, за целевое финансирование по федеральным программам и за расширение совместной производственно-реализационной деятельности. Возможности этого интеграционного направления должны быть внимательно проработаны Президиумом СО РАН.

Определенную связующую роль в системе СО РАН должно было по замыслу сыграть создание единой банковской системы Сибирского отделения РАН на основе "Сибакадембанка" и его филиалов. К сожалению, в этом направлении ситуация развивается неблагоприятно. Рискованная кредитная политика первой команды управления банком и невозврат части выданных кредитов привели к тому, что у банка образовались заметные "финансовые дыры", которые пока не удалось отработать второй команде управления банком в связи с разрушением в последние полтора года рынка межбанковских кредитов и нарастающим кризисом банковской системы страны в целом, что усугубилось в этом году резким сокращением потока бюджетных средств, выделяемых Сибирскому отделению РАН. Появившиеся сбои в оперативной платежеспособности банка инициировали открытие многими организациями СО РАН расчетных счетов в других банках, что дополнительно снижает активы, с которыми может работать банк, и усугубляет его положение.

Фактически до конца года надо принять окончательное решение —приступить к постепенному свертыванию работы "Сибакадембанка" или же встроить его в более мощные финансово-банковские структуры, полностью восстановив его оперативную платежеспособность.

В отношении научных центров Отделения просматривается еще один, набирающий силу, деструктивный фактор. Речь идет о серьезных проблемах, связанных с инфраструктурой научных центров. Отсутствие средств на поддержание в должном состоянии библиотек, объектов соцкультбыта, систем энерго-, тепло- и водообеспечения, инженерных сетей и дорог подталкивает научные центры к передаче их в ведение городских властей. Мне кажется, что наше сообщество еще не до конца понимает опасный характер этого процесса. Фактически речь идет о вычленении "скелетной системы" академгородков, как особых целевых территориальных образований. Обособление "скелетной системы" приведет к потере многих важных взаимосвязей в академгородках. Остановить упомянутый процесс мы сами не в состоянии в связи с острой нехваткой финансовых средств. Вопрос надо решать на государственном уровне через принятие Федеральным Собранием закона об академгородках. Такой законопроект при нашем участии уже подготовлен одним из комитетов Совета Федерации. При этом была достигнута договоренность о следующей последовательности проведения касающихся российской науки законопроектов — сначала "Закон о науке и научно-технической политике", который недавно уже был принят, затем "Закон о наукоградах" и после него или параллельно с ним "Закон об академгородках".

Чем перед законодательной и исполнительной властью России аргументируется целесообразность принятия "Закона об академгородках"?

На Международном семинаре "Научная политика —новые механизмы научного сотрудничества между Востоком и Западом", состоявшемся в декабре 1993 года в Новосибирске, обстоятельно обсуждался вопрос о новых требованиях к науке при вхождении человечества в ХХIвек в связи с нарастанием ряда глобальных проблем, которые наша цивилизация может преодолеть, только опираясь на науку. Участники семинара пришли к выводу, что характер формирующихся мировых тенденций в научной политике и в организационных формах развития науки позволяет сформулировать следующий перечень требований к науке XXI века.

Прежде всего необходима значительно большая целевая ориентация на поиск путей преодоления вставших на пути развития цивилизации глобальных проблем, а применительно к России еще и ориентация на приоритетные направления, обеспечивающие вывод страны из системного кризиса. В рамках общецивилизационных задач неизбежен больший акцент на фундаментальные исследования и широкое международное сотрудничество ученых, в области же национальных задач России, естественно, потребуется усиление реализационных компонент научной деятельности —опытно-конструкторской и производственно-инновационной. Не следует думать, что последнее подрывает сферу фундаментальных исследований. Скорее следует говорить о преодолении сложившегося в нашей стране, и особенно, в последние годы определенного разрыва между фундаментальными исследованиями, прикладными разработками и их реализацией в промышленности и сельском хозяйстве.

В качестве фактора, определяющего эффективность сопряжения этой триады и целевую ориентацию науки и научно-технического прогресса, в нашей стране будут выступать не столько общецивилизационные проблемы, сколько осознанные обществом условия возможности его собственного выживания. В то же время глобальный характер общецивилизационных проблем позволяет думать, что вряд ли хоть одно из значимых научных направлений исследований —социальных, экономических, естественно-научных, технических —окажется невостребованным в международном плане. В стране же речь в основном будет пока идти о перераспределении приоритетов с позиций самых неотложных ее нужд.

Второе обстоятельство, которое надо иметь в виду при реформировании сферы науки, состоит в том, что чрезвычайная сложность глобальных проблем человечества, без учета которых невозможно устойчивое развитие любой страны, требует при их изучении и поиске возможных путей преодоления использования мультидисциплинарных подходов, т.е. объединения усилий специалистов различных научных и технических дисциплин. В связи с этим, отдавая должное роли научных лидеров, следует учитывать, что нарастание сложности задач и широты используемого инструментария науки будут делать малоэффективной ставку на индивидуальную поддержку представителей научной сферы, чем излишне увлекаются в нашей стране в последние годы. Основные результаты будут достигаться в рамках коллективных усилий, естественно, объединяемых явно выраженными лидерами —генераторами идей и организаторами науки. Коллективизм в научной и научно-технических сферах должен сочетаться с объединением усилий в международном плане, т.е. важно встраиваться там, где это возможно, в международные программы.

Третий аспект, который отражает изменения в мировой науке на пороге XXI века, —это неизбежность формирования новых научных дисциплин, ориентированных на комплексность подходов к решению глобальных проблем человечества. Например, необходимость достижения предельно экономного использования природных ресурсов, максимализации усилий производителя по снижению материало- и энергоемкости производства, осознания обществом неизбежности разумной рационализации потребления (в широком понимании этих слов) потребует включения в экономический счет не только капитала, создаваемого трудом человека, но и утраты части "природного капитала" —утраты как прямой, так и косвенной. А это подразумевает формирование такой новой научной дисциплины, как экологическая экономика (Ecological Economics).

В-четвертых, следует отметить, что требования мультидисциплинарности используемых подходов в сферах науки и ее приложений и широты кругозора руководителей в сферах государственной и общественной деятельности предполагают усиление базовой подготовки в высших учебных заведениях, обеспечивающей реализацию принципа "научить всю жизнь учиться", т.е. овладевать необходимыми знаниями. Очень перспективна в этом отношении эффективно развитая в нашей стране в последние десятилетия "физтеховская система", опирающаяся на интеграцию высшего образования и науки.

Весьма примечательно, что упомянутые, ставшие сегодня очевидными, требования к науке XXI века нашли, по существу, достаточно полное отражение при формировании материальной базы и кадрового потенциала академической науки на Востоке страны на пути создания комплексных научных центров, обеспечивающих широкие возможности проведения мультидисциплинарных исследований и их тесное взаимодействие с системой высшего образования; организацию в рамках академической системы конструкторско-технологических бюро (ныне конструкторско-технологических институтов) и опытных производств; широчайшие связи с народным хозяйством (серьезно пострадавшие в последние годы) и эффективное международное сотрудничество, ранее преимущественно в области фундаментальных исследований, а сегодня и в направлении реализации научных достижений в практике.

Все это дает основание утверждать, что комплексные академгородки являются национальным достоянием, оказавшим серьезное влияние на научную политику ряда стран (достаточно вспомнить создание комплексных научных центров в Японии и Франции), сохранению и развитию которых должно помогать государство. Именно это и является обоснованием необходимости принятия "Закона об академгородках". Принятие такого закона несомненно способствовало бы сохранению единства нашего научного сообщества.

Важным показателем сохранения такого единства является степень согласованности принятия решений Общим собранием Сибирского отделения РАН. Вы помните, что в период преобразования Академии наук СССР в Российскую академию наук было решено дополнить общие собрания выборными представителями институтов, не являющимися академиками и членами-корреспондентами. Сибирское отделение пошло тогда на шаг, казавшийся некоторым опасным, —оно приняло решение о преобразовании Общего собрания Отделения, по существу, в двухпалат-ный форум. В Отделении более ста академи-ков и членов-корреспондентов. Параллельно мы создали как бы вторую палату —палату представителей институтов —с абсолютно теми же правами, что и у членов первой палаты (академиков и членов-корреспондентов РАН), и равную ей по численности.

Чтобы яснее понять, существует ли реально резкое расхождение в позициях академиков и членов-корреспондентов РАН, с одной стороны, и коллективов институтов, с другой, было решено, что при голосовании по любым вопросам члены каждой из "палат" опускают бюллетени в разные урны. Решение считается принятым, если оно одобрено обеими "палатами". Самое интересное, что результаты голосования двух "палат" ни разу за эти годы существенно не отличались между собой. Совместное обсуждение конкретных проблем и вопросов и независимое голосование показали, что практически никаких серьезных разногласий в оценках и подходах между "старшими" и "младшими" по возрасту и чинам в научном сообществе нет. Не было в отчетный период серьезных разногласий и между территориальными частями нашего научного сообщества.

1996 год в жизни Российской академии наук оказался очень тяжелым. Академия наук, впрочем как и страна в целом, оказались в катастрофическом положении. Ответственность решений, которые будут приняты на Общем собрании РАН и нашем собрании, чрезвычайно велика. Нам надо в этих тяжелейших условиях найти пути сохранения российской науки, в том числе науки в регионах. Надо помнить, что залогом этого является сохранение единства научных сообществ, основанного на ясном понимании целесообразности принятия тех или иных решений.